Donatello,
Kris, спасибо за отзывы и внимание!
Интересная часть, но не очень информативная (по сравнению с предыдущими). Ты специально нас интригуешь и держишь в таком напряжении, м, автор?
Без нее не сросталось.
Мне нравится Ороку таким, каким ты его нам преподносишь.
И мне нравится. Меня даже бойфренд к нему ревнует)))))))
Особенно мысль о том кто/что реален, а кто/что нет.
Ой, не сыпь мне соль на сахар - у меня тут вокруг сейчас куча любителей Кастанеды и Пелевина, и все дают кучу советов. И я стойко держусь, чтобы не писать про черепах с пейотлем и Сплинтера в виде Дона Хуана))))))
16. Кромешный ужас
Громовой хохот все усиливался, казалось, он доносится отовсюду. Эйприл зажмурилась и зажала уши, сгибаясь под этими жуткими звуками, словно под тяжелыми градинами. И вдруг все стихло, чьи-то руки вздернули ее и поставили ровно.
- Я так и знал, что это будете Вы, - услышала она удивительно спокойный тенор и открыла глаза. Кроуч! Он стоял перед ней, в том же элегантном светло-бежевом костюме, в котором она видела его на приеме. Его парадный вид внушил на секунду Эйприл иллюзию, что ничего не было – ни коридоров, ни залитого кровью темно-рыжего затылка.
- Поднимите эту падаль и туда, к остальным. Она еще жива, - спокойно приказал Кроуч. Уже знакомый Эйприл коротышка легко забросил неподвижное тело Вирдж себе на плечо.
Кроуч подождал, пока охранник связывал Эйприл руки, потом взял конец веревки в руку и толкнул девушку вперед. Эйприл шла, словно во сне. А Кроуч, время от времени подталкивая ее, говорил спокойным и вежливым светским тоном, словно вел беседу за чашечкой кофе.
- Я сразу увидел в Вас этот огонь, просто дал возможность Элифасу убедиться. Он ставил на мисс Стоун. Но Вы более безоглядно относитесь к ситуации. Вы способны выбрать направление и не отступить. Это именно то, что мне от Вас нужно, мисс Эйприл. Вот, кстати – не угодно ли взглянуть?
Кроуч легонько подтолкнул Эйприл внутрь одной из комнат. Там она увидела множество мониторов и несколько больших пультов управления. Но никого из персонала видно не было. Кроуч включил один из мониторов.
- Вам будет любопытно, как журналисту, - изысканно вежливая речь Кроуча вызывала у Эйприл дрожь.
На мониторе стало видно помещение большого зала. Там собрались охранники, Эйприл увидела, как туда же вошел коротышка и выжидательно застыл. Кроуч нажал одну из кнопок и заговорил:
- Друзья мои! Вы верно и честно служили мне все эти годы невзгод и лишений. Мы с вами многого достигли. И впредь я собираюсь достичь еще большего. А вас я искренне благодарю. Элифас, хочу также сообщить тебе, что спор ты проиграл.
Коротышка, выглядевший на фоне спокойных охранников более нервозным, подпрыгнул и кинулся к дверям. Но не успел. Кроуч нажатием еще одной кнопки, видимо, заблокировал двери и почти с наслаждением наблюдал, как его помощник отчаянно пытается выбраться из зала, который начал уже заполняться сизыми клубами.
- Я поклонник ретро, - продолжал ласково Кроуч, - что может быть лучше старого доброго «Циклона В»? Современные невидимые газы действуют быстрее, но мне нравится наблюдать за облаками. У меня чувствительная душа, что поделать. Однако, время. Вынужден оторвать вас от такого приятного зрелища.
Эйприл чувствовала как на ее голове шевелятся волосы. Изысканная вежливость и умиравшие в муках люди на экране – это сочетание леденило кровь.
Кроуч ловким движением сделал Эйприл подножку, она упала. И ее ноги оказались крепко связаны.
Кроуч, не оставивший своей холодящей кровь жуткой вежливости, поднял ее на плечо. Эйприл тут же вспомнила как вот точно также ее когда-то (сейчас показалось – это было сто лет назад) тащил Шреддер. Но тогда не было этого всепоглощающего ужаса.
- Меня спасут, так и знайте, - хватило сил у нее даже не сказать, а прошептать. И самой в это не поверить. Слишком уж далекими и нереальными казались отсюда не только черепахи, но и Ороку.
Ее притащили в небольшую светлую комнатку, похожую на медицинскую манипуляционную. Кроуч со знанием дела ввел в подключичную вену катетер и по трубке в круглую колбу медленно потекла темная кровь.
- Вы прекрасный сосуд, дорогая Эйприл, – он почти нежно провел рукой по ее бедру. Девушка вздрогнула и дернулась – было ощущение, что ее коснулось нечто нечеловечески гадкое. Кроуч усмехнулся. Набрав с полколбы крови, он пережал трубку и аккуратно, словно опытная медсестра, вынул катетер, заклеив ранку пластырем.
- Итак, все готово для нашего праздника, дорогая, - рука Кроуча прошлась по груди Эйприл, он плотоядно вздохнул, - мне жаль, что у нас так мало времени. Я люблю свежее мясцо!
Он переложил связанную девушку в какую-то наклонную выемку с очень скользкой поверхностью. Ноги Эйприл уперлись в круглое окно в стене камеры – через стекло окна было видно соседнее помещение, колодцем уходившее на пару метров вниз. Эйприл видела пол с нарисованной на нем ладонью, в середину которой была вписана пентаграмма. На пентаграмме разные рисунки, буквы и символы. Но особенно бросилось в глаза изображение огромной черной козлиной головы, идеально наложенное на пентаграмму. В горящих фосфорическим светом глазах козла читалась нечеловеческая ярость. Парализованная, прикованная взглядом к этим ярко горящим в полутемной комнате глазам, Эйприл не слышала, как вышел Кроуч, не обратила внимания, что теперь находится в совершенно темной комнате. Освещаемой только светом факелов из круглого окна в ногах.
- Я, кто наделен высшей силой вязать и разрешать, - услышала она голос Кроуча. И через окно увидела его самого уже в зале с пентаграммой, на маленьком балкончике с низкой оградой, - Я вызываю вас, двенадцать темных Королей, и прошу отведать чистой крови, напоенной ужасом предвечного Хаоса. Я вызываю вас, Маркизы, Герцоги, Прелаты и Принцы, чтобы вы пришли и отведали чистой крови, и вкусили от мук и ужаса! И даровали бы мне извечную силу Мрака и Хаоса, бессмертие, таящееся во мраке, вечность, чье имя Мрак!
Эйприл не видела, что делал Кроуч – ее привлек механический скрежет: в полу открылось круглое отверстие, заняв почти всю площадь пола. Под отодвинувшейся панелью оказалась круглый бассейн с неподвижной маслянисто отблескивающей жидкостью. Над ее поверхностью начал подниматься еле заметный пар.
- Вкусите, Прелаты! – и Кроуч пролил в центр бассейна немного крови из колбы, которую держал в руке. И тотчас круглое окно почти напротив Эйприл открылось и словно с детской горки, по гладкой поверхности желоба вылетело тело связанной девушки. Эйприл успела заметить, что это была Вирдж. Ее тело с разгону упало прямо в бассейн. Послышалось шипение, жидкость забурлила и Эйприл с содроганием увидела, как кожа, одежда, волосы начинают исчезать. Все же я ее убила, подумала Эйприл, и спасла от страшных мук.
- Вкусите, Принцы!, - и снова темные капли падают в шипящий бассейн. И еще одно окно открылось, и всплеск заглушил невыносимый вопль. Крик ударил по нервам, Эйприл зажмурилась. Крики накрывали ее пеленой боли, она не могла этого вынести. От таких криков дребезжат стекла, от таких криков рвутся голосовые связки, все инстинкты, вся воля к жизни человека концентрируется в этих криках.
Она билась головой о скользкий желоб, только бы потерять сознание, не слышать, не видеть, не чувствовать.
- Я заклинаю силы тьмы властью Вечного Несотворенного и Мрака, Ньярлахотепа, облаченного в Хаос, дабы облик его был вечно скрыт между звезд! – услышала Эйприл в наступившей вдруг тишине слова Кроуча.
- О, Великие темные Короли, вас призываю! Примите кровь, напоенную болью и ужасом! Вкусите... – неожиданно его голос прервался и послышался громкий удар и треск.
Казалось, треск отдался очень запоздавшим эхом где-то позади нее. И чьи-то сильные руки вытащили ее из уже начавшего наклоняться желоба...
- Ороку?.. – прошептала Эйприл.
_______________________________________
Они бежали по коридорам, ужасаясь их пустоте. Неужели Кроуч так уверен в себе, что не оставил охраны? Или они опоздали? Внезапно дорогу преградил ряд молчаливых людей в коричневом, с застывшими как маски, бескровными лицами.
- Не всех передушил, сучий потрох! – процедил Лео, обнажая мечи.
Охранники оказались неожиданно стойкими. Удары бо и нунчаков, казалось, не производили на них впечатления. И от ударов мечей Лео и саев Рафа они только дергались и слегка замедляли движения. А вот их короткие клинки свистели в опасной близости от тел ниндзя-черепах. У Майки предплечье уже окрасилось кровью.
- Ну, по крайней мере, мы не проходим сквозь них, - сделал мастер нунчаков попытку пошутить.
- В сторону! – предостерегающе прорычал Шреддер, обнажая меч. Лео уже задавал себе вопрос, зачем этот «эффективный» синоби притащил с собой такой тяжелый и длинный клинок. Гораздо длиннее его собственных. Но как-то не подворачивался момент спросить, да и не особо хотелось заводить беседу.
Отблески большого клинка плясали на стенах коридора, когда Шреддер разваливал им тела охранников. Но черепахи не увидели в ранах крови – только густая зловонная жидкость сочилась из разрезов. Однако теперь охранники не шевелились...
- Нам нужна кровь! – вспомнил Лео когда-то читанную им книжку про древние легенды. Он прикоснулся к окровавленной руке Микеланджело, а потом провел ладонью по лезвию своего меча.
- Кровь, но не эта. Нам нужна человеческая, - заметил Майки и повернулся к Шреддеру. Тот молча закатал рукав и слегка полоснул себя клинком.
- Теперь мы сможем их одолевать, – Майки глядел на свои вымазанные кровью нунчаки, - так в комиксах пишут.
- В комиксах, да? - угрюмо буркнул Раф, засовывая за пояс окровавленные саи, - Пошли! Донни, где главный центр управления?
- Я - в зал с пентаграммой, - бросил Шреддер. И Дон вдруг осознал, что синоби ни разу не вспомнил про Эйприл.
- И я! – неожиданно вызвался Рафаэль. Дон и Лео удивленно переглянулись – мастер саи был последним в списке кандидатов на сотрудничество со Шреддером.
Черепаха-мутант и человек бежали по ставшему высоким проходу.
- Еще уровень вниз, - припоминал схему Шреддер.
- Кренг тебя уволил? Сзади! – Раф выхватил саи и запустил один в высунувшегося из бокового тоннеля как раз позади Шреддера охранника. Тонкое острие пробило глазницу и вышло со стороны затылка. Охранник упал как подкошенный, без вскрика, без стона.
- Неплохо работает, - Шреддер вытянул сай, обтер об куртку охранника черную жидкость с его лезвия и вернул Рафу. – Я сам ушел.
- Не устроили условия? – продолжал Раф.
- Вам и без меня не будет скучно, - не оборачиваясь, ответил Шреддер.
- Ты спал с Эйприл? – озвучил наконец Рафаэль главный свой вопрос.
Синоби на секунду замер, а потом продолжил бежать.
- Не твое дело, - одним ударом меча Шреддер разрубил попавшегося на пути охранника пополам, и Раф был готов поклясться, что в этот момент синоби представлял на месте охранника мастера саи.
- Захочу и будет мое! – словно мальчишка перед дракой, срывающимся голосом выкрикнул Раф, - ты ее трахал? Отвечай, консерва чертова!
Шреддер остановился и медленно повернулся навстречу черепахе-мутанту, стиснув в руках меч. Неожиданно из-за маленькой незаметной двери донесся отчаянный женский крик. И внезапно оборвался таким страшным визгом, что оба ниндзя застыли.
- Эйприл! – забыв обо всем, человек и черепаха кинулись к двери. Двух ударов сильных ног было достаточно – за дверью оказалась маленькая комнатка с низким потолком, в ее противоположном к двери торце виднелось круглое окно. Сейчас окно было распахнуто и куда-то вниз уходил наклонный широкий и скользкий желоб. Выглянув в окно, Шреддер издал низкий болезненный стон: в большом бассейне внизу шевелилось то, что когда-то было человеческим телом, прекрасным женским телом, дарило и принимало наслаждение, могло подарить жизнь. Сейчас это была просто распадающаяся на элементы полуорганическая масса. Синоби не мог отвести взгляда от исчезающих в побуревшей жидкости золотисто-рыжих волос.
Раф увидел, как Шреддер сдернул маску, словно она мешала ему дышать, увидел его расширившиеся от ужаса глаза и побелевшие губы, шепчущие «- Нет... нет... нет...»
- Очнись, придурок! – Раф заметил в ряду распахнутых окон одно закрытое и увидел Кроуча на балкончике над бассейном.
- Она тринадцатая, понимаешь, последняя!
Эта фраза словно пробудила синоби. Он уже оценивающе выглянул из окна - и кинулся к выходу.
– Я его задержу, а ты спасай Эйприл, - он снова был собран. Оба выбрались из комнатки, Раф кинулся дальше по коридору, а Шреддер вернулся на две двери назад.
17. Битва
- О, Великие темные Короли, вас призываю! Примите кровь, напоенную болью и ужасом! Вкусите...
Кроуч остановился – дверь позади него распахнулась от удара ноги и в проеме возникла высокая темная фигура.
- Вы мне мешаете, - голос Кроуча стал тихим и почти нежным, - что Вам угодно?
- Я предлагаю обмен – жизнь девушки на вещь, которой ты давно жаждал обладать.
Кроуч улыбнулся. – Еще пару минут, мой дорогой, и я Вас выслушаю.
- И меч Райко тоже подождет?
Кроуч дернулся и с него разом слетел весь светский лоск. Руки его выпустили пульт и тот упал с балкончика прямо в бассейн.
- Кто вы? – он всматривался в лицо молодого человека в темном, силясь узнать его.
______________________________________________
Дон остановился и вгляделся в планшет.
- Это должно быть здесь, - толкнул он тяжелую металлическую дверь. Та была заперта.
- Ну-ка, отойдите! – Дон вытащил портативный лазерный резак и принялся резать дверь вокруг замка.
Наблюдавший за его действиями Микеланджело не заметил опасности – длинные руки обхватили его сзади.
- Майки! – мечи Лео вылетели из ножен за спиной, он сходу попытался полоснуть схватившего Микеланджело охранника. Но тот, прикрываясь намертво зажатым мастером нунчак, умудрился увернуться.
- Мясо! – прорычал охранник, его руки сделали странное движение над грудной клеткой черепахи-мутанта и Микеланджело сразу словно обмяк.
В это время в руках зашедшего охраннику за спину Дона полыхнуло огнем – его резак, направленный в спину охранника, мгновенно прожег огромную дыру.
- Осторожно, не задень Майки! – завопил испуганно Леонардо. Охранник отпустил осевшего на пол Микеланджело и повернулся к Дону. Пустые глаза не выражали ничего, словно это был уже не человек. В этот момент Лео скрестным ударом обоих мечей разрубил его сразу на четыре части.
- Майки! Майк! – бросился он к брату. Тот не отвечал и не открывал глаз.
- Скорее, несем его в узел управления, - Дон взял младшего за ноги, а Лео – за плечи.
Пока Донателло разбирался с пультами и мониторами, Лео пытался привести Майки в чувство и перевязывал его раненую руку. Микеланджело дышал, пульс тоже был в наличии. Но в сознание мастер нунчак приходить упорно не желал.
- Смотри! - Дон включил монитор главного зала – того, где они видели умирающих от газа охранников. Лео, не отходя от лежащего младшего брата, повернул голову и увидел на экране совершенно пустой зал. Только и следов осталось от происходившего, что следы блевотины на полу.
- Они... все... зомби? Майки... – у Лео застучали зубы, он боялся озвучить свое предположение. Донателло потряс головой, отгоняя саму возможность такого исхода.
- Он очнется, Лео, он обязательно очнется. Он же знает, как ты его любишь.
Донателло вернулся к мониторам. Раздавшийся внезапно звук зуммера черепахо-комма заставил Лео вздрогнуть.
- Это Раф, - сказали с экрана, - со мной Эйприл. С ней все в порядке.
Эти слова музыкой прозвучали в ушах Донателло. Если бы он умел петь или танцевать – то непременно исполнил бы сейчас что-нибудь.
- Мы в центральном узле управления. Давай сюда, - Рафаэль кивнул с экрана,- А где Шреддер?
Но Раф уже отключился.
_____________________________________
- Кто вы такой? – повторил вопрос Кроуч. Ответом ему был свистящий звук вылетающей из ножен стали.
- Узнаешь?
- Что вы хотите, - Кроуч делал усилие, чтобы голос звучал ровно, - за этот меч?
- Жизнь девушки, которую ты предназначаешь в жертву, - услышал он в ответ, - А впрочем ее жизнь я уже получил. Мне нужна твоя, Элистер Кроуч.
Кроуч впился взглядом в смуглую кисть, сжимавшую рукоять большого меча.
- Вы лжете, - сказал он наконец, - никто не может обнажить меч Райко, кроме его прямых потомков.
В ответ прозвучал короткий смешок.
- Защищайся, паук! Я – Саваки Ороку из рода Минамото. Ёримицу Райко – мой предок.
____________________________________
Дверь в узел управления распахнулась, на пороге возник Рафаэль, несший на руках измученную Эйприл. Донателло немедленно бросился к ней.
- Во имя всего святого! Эйприл, Эйприл! Что они с тобой... – он запнулся, увидев на голове девушки пятна крови.
- Ничего, - Эйприл выглядела невероятно спокойной, только глаза лихорадочно горели, - а где...
- Блин, что за хрень!... – Раф вгляделся в монитор, передававший картинку с камеры зала с пентаграммой. Все немедленно бросились к нему.
Камера располагалась у выхода на балкончик, и все хорошо видели и слышали все происходящее.
- Защищайся, паук! Я – Саваки Ороку из рода Минамото. Ёримицу Райко – мой предок.
Черепахи и Эйприл услышали, как из горла Кроуча вырвалось что-то вроде утробного шипения. Его ноги и руки стали все удлиняться, и вот их уже восемь, они становятся больше, а тело круглее. И через несколько мгновений на балкончике возник огромный паук с человечьей головой. А перед ним – человек в темном сёдзоку, с обнаженным мечом.
- Ороку! – забыв о том, что он ее не слышит, крикнула Эйприл.
- Это будет почище «Мифов народов мира» - тихо произнес Леонардо.
Дальше на экране все смешалось – блеск стали, извивы гибких паучьих лап, шипение.
- Я предлагаю сделку, Минамото-но Ороку! – услышали они вдруг. И снова мелькание стали, человеческое тело вперемежку с нечеловеческим. Скрежет металла о покровы гигантского паука.
- Я предлагаю тебе разделить со мной бессмертие и власть. Верни мне девушку – и мы будем с тобой править этим миром!
Эйприл затаила дыхание. Экран был черным, словно кто-то его заслонял, она услышала только голос.
- Заманчивое предложение.
Черепахи переглянулись. Лицо Эйприл застыло. И оглянувшись на братьев, Леонардо с удивлением увидел выражение горечи и разочарования на лице Рафаэля.
- Но девушка стоит дороже, - донесся с экрана тихий ответ Ороку, - как и жизнь моей семьи.
И снова скрежет, удары. И в звуки боя вплелся треск ломающегося дерева.
- Ороку! Они упадут! Там... там кислота! – закричала Эйприл, - Лео, Донни, Раф, сделайте же что-нибудь!
Рафаэль первым подбежал к пульту и лихорадочно застучал по всем кнопкам подряд. За ним Леонардо. Донателло не двигался. В его сердце была страшная борьба – он давно уже приметил желтую кнопку с эмблемой «химическая опасность» и догадался, что она управляет панелью, закрывающей бассейн с кислотой. Но он медлил...
- Элистер, любимый мой! – донесся с экрана старческий слабый голос, - уйдем со мной, в вечность!
Затем раздался страшный треск, вопль – высокий, уходящий в ультразвук, и вместе с ним крик человека. В этот момент Донни нажал желтую кнопку... и все стихло.
Ну, вот и последняя часть
18. О реальности и некоторых причинах тошноты
Эйприл закрыла лицо руками и темнота обступила ее – такая же черная, как экран монитора и такая же пустая, как доносящиеся оттуда тихие звуки шипения и булькания. Вот и все...
Несколько раз за последние несколько дней она произносила про себя эти три слова, но только сейчас осознала их истинный жуткий смысл. «Вот и все» - как мало, оказывается, было у нее этого «всего»: какие-то недолгие часы и дни оказались длиной в целую жизнь. Жизнь, в которой была мальчишеская улыбка, неожиданно освещавшая смуглое красивое и такое совсем взрослое лицо; бережное движение мускулистой руки, натягивающее на ее спину край одеяла; и ямка над ключицей, где билась, пульсировала артерия – ямка, которую она целовала после того, как они всю ночь занимались любовью и он засыпал, прижавшись к ней.
Слез не было. Она просто сидела, закрыв лицо руками и чуть покачиваясь. Эйприл не знала, сколько времени прошло, она не слышала, как Донателло звал ее по имени.
Сидящий рядом со все еще не пришедшим в сознание Микеланджело Лео понимал, что перед его глазами совершается что-то такое, к чему его полувзрослое сознание совсем не было готово. Он перехватил виноватый испуганный взгляд Донни, вспомнил его руку, зависшую над желтой кнопкой, пока они с Рафаэлем колошматили по всему пульту – и понял все.
Неожиданно для всех Эйприл быстро поднялась на ноги и почти побежала к полуоткрытым дверям.
- Ты куда, куда, Эйприл? – кинулись за ней Дон и Рафа. Она не отвечая, выбежала в коридор.
- Это направо! – Рафаэль, догадавшись, что она собирается делать, бегом бросился за ней.
В коридоре было пусто, и Раф только удивился, куда подевались все тела охранников, которые он видел раньше. Странным было и то, что Эйприл то и дело перешагивала и перепрыгивала какие-то невидимые для него препятствия. Наверное, она еще немного не в себе, подумал мастер саи – немудрено после таких переживаний.
Скоро они оказались перед дверью, ведущей в комнату с пентаграммой. Рафаэль вспомнил жуткое зрелище растворявшейся в кислоте человеческой плоти и решительно взял девушку за руку.
- Не надо, - умоляюще зашептал он, - тебе не надо этого видеть.
Эйприл резко вырвала свой локоть из его руки.
- Это я осталась там, ты понимаешь? Если бы не ты, Раф... ты вытащил меня, когда...
- Когда он остановил Кроуча, - Рафаэль сам не мог поверить, что так говорит о Шреддере, - иначе я бы не успел.
Их прервал звук открывающейся двери, на пороге возник человек в изодранном и прожженном черном сёдзоку, без капюшона и маски. Левая рука висела как плеть и была покрыта чем-то черным вперемежку с белесой густой массой. В правой он сжимал длинный меч. Черные глаза смотрели отстраненно и чуть устало – словно он возвращался после окончания тяжелой, неприятной, но необходимой работы.
И тут Раф понял, что сейчас он лишний. Окончательно и бесповоротно. Потому что Эйприл, всхлипнув, словно захлебнувшись спертым воздухом подземелья, бросилась к этому человеку, обхватила его торс и вдруг разрыдалась. А он осторожно прижал ее к себе здоровой рукой с зажатым в ней мечом и зарылся лицом в ее волосы, то ли целуя, то ли просто вдыхая их запах.
И тут очень кстати зазуммерил коммуникатор. Рафаэль отвернулся и открыл крышку прибора.
- Да, Лео. Мы сейчас идем. У нас все в порядке. Что, Майки еще не пришел в себя? – он прилагал усилия, чтобы подольше не оборачиваться. И все же обернулся не вовремя – двум человеческим существам сейчас было явно не до него. Как и не до всего остального мира.
______________________________________
Донателло прекратил мерять Майки пульс.
- Что-то вроде каталепсии, - пожал он плечами, - возможно мастер Сплинтер сможет его пробудить. Пробудил же он Ирму, - Дон говорил и говорил, стараясь уклониться от требовательного пронизывающего взгляда Леонардо.
- Ты раньше нас догадался, как закрывается бассейн, правда? – почти шепотом проговорил Лео, - ты не хотел, чтобы он спасся.
- Лео! – лидеру показалось, что Донни сейчас заплачет, - почему раньше все было так легко, а сейчас так трудно? Я как в паутине, я вообще уже не знаю, что правильно, что неправильно. Все перемешалось, может, весь мир стал на уши, а? Ты у нас самый умный, скажи мне!
- Ну, вроде как это ты у нас гений, - попытался обернуть все в шутку Леонардо. Но Донни даже не улыбнулся, только сморщился как от боли.
- Мы как будто столкнулись с другим миром – в нашем все просто: вот свои, вот враги. Бей или беги! А тут... Друзья вдруг становятся врагами, враги вообще превращаются в непонятно кого... И вдруг оказывается, что если ты хочешь чтобы враг погиб – то ты последняя сволочь, потому что он не враг, а просто его любит твоя любимая девушка...
Последние слова Донателло почти выкрикнул и замер, увидев, что в двери узла управления входит Рафаэль, а за ним Эйприл и Шреддер. Взгляд Дона споткнулся о нерассуждающее счастье, сияющее в глазах Эйприл.
- Майки все еще не пришел в себя, - это было, видимо, основное, что тревожило сейчас Леонардо, - что с ним мог сделать этот зомби?
- Зомби? Охранник? – Шреддер, не обращая внимания на предостерегающий жест Леонардо, подошел к лежавшему Майки и поднял меч. Никто не успел не только остановить его, но даже удивиться – синоби положил лезвие меча плашмя на грудь черепахи-мутанта. Микеланджело словно подбросило, он открыл глаза и принял сидячее положение.
- Чи-то такое? – он тяжело дышал, словно пробудился от кошмара.
- Работает, - удовлетворенно пробормотал Шреддер.
- Черт, Шреддер! Ты нас чуть не напугал, - красные глаза Рафаэля стали совсем круглыми, - что это за меч?
- Это Кумокири, меч, которым Минамото-но Райко побеждал пауков-оборотней, - синоби с видимым усилием разжал руку, сжимавшую рукоять, и аккуратно вложил меч в закрепленные на спине ножны, - я подумал, если он работает против паука, должен сработать и против его зомби. И кстати, больше не называй меня Шреддером. Меня зовут Ороку.
- Интересное было приключеньице? – спросил Майки, протирая глаза.
- Более чем, - неожиданно дружелюбно усмехнулся ему ниндзя. Прислушался, - похоже, пора давать отсюда ходу.
Они побежали по коридорам обратно и черепахи с удивлением замечали, что Эйприл и Ороку то и дело обходили и перешагивали невидимые препятствия.
- Вы играете в цапель на болоте? – съехидничал на ходу Микеланджело.
- Хороши цапли! – Эйприл передернуло от отвращения, - тут куча каких-то отвратительных остатков.
- Они их не видят, Эйп, - объяснил ей синоби.
- Что, что мы не видим? – вмешался Донателло, в котором проснулся ученый.
- Нет времени! Потом! – раненая рука не давала Ороку бежать так быстро как он бы хотел. Его дыхание сбивалось.
Насколько же более коротким показался им путь к берегу! Когда они выбрались из тоннеля, позади все зарокотало и послышались глухие взрывы.
- Оно все-таки сработало, и так вовремя! – Ороку оглянулся на столбы оранжевого пламени, там и сям вырывавшиеся из-под земли.
- Бомбы? – Леонардо проследил за его взглядом. Ороку кивнул.
Им уже был виден черепахомобиль, причаленный на урезе моря.
- Здесь наши пути расходятся – мой транспортный модуль вон там, - Ороку остановился и взял Эйприл за руку так буднично, словно уходил вместе с ней с вечеринки. Эйприл чувствовала себя неловко, но понимала, что лучше решить все одним махом.
- Ты не сможешь управлять модулем одной рукой, - Донни старался, чтобы голос его звучал ровно и не выдал всех обуревавших его сложных чувств.
- Я тронул твоей заботой, черепаха, но... – начал Ороку саркастически, но Донателло бросил на него ненавидящий взгляд.
- Мне абсолютно наплевать на тебя, Шредхед, - пробормотал он, - я забочусь о ней.
___________________________________________
Сплинтер очень постарался не выдать своего удивления, когда из черепахомобиля вышли четверо очень смущенных его воспитанников – похоже, все они теснились на переднем сидении.
- Мастер, у нас есть что-то от кислотных ожогов? – дипломатически сразу приступил к сути дела Рафаэль.
Сплинтер осмотрел воспитанников, наткнулся взглядом на забинтованную руку Майки, неодобрительно нахмурился на то, как Леонардо и младший держатся за руки.
- Это не мне, - покраснев, поспешил вырвать руку из руки лидера мастер нунчак, - это... вот, короче...
Сплинтер заглянул внутрь автомобиля – на заднем сидении спала Эйприл, привалившись к плечу их общего смертельного врага. Сам смертельный враг, видимо, тоже задремал по дороге, но сейчас проснулся и не шевелился лишь из нежелания потревожить девушку.
Через полчаса Эйприл, в очень широком для нее плаще Микеланджело, сидела на диване тихо как мышка и наблюдала как Сплинтер осматривает раны Ороку. Рука не была сломана, но сильный ушиб травмировал нерв, и ниндзя на какое-то время был лишен возможности свободно орудовать конечностью.
- Что это за белая гадость? – Донателло вытянул шею и наблюдал за действиями учителя из-за его плеча с чисто научным интересом.
- Паучья кровь, - словно делясь рецептом пирога, ответил Ороку, - не идеально для нейтрализации кислоты, но мне не из чего было выбирать.
- Я думаю, ты кое-что должен нам объяснить, Шре... эээ... Ороку, - Леонардо уселся рядом со Сплинтером и выжидающе уставился на сидящего напротив него японца. Тот переглянулся с человеком-крысой, который прикрыл глаза, словно давая свое разрешение.
- В общем, я сам не до конца все это понимаю, - начал Ороку, - Кренг никогда не собирался захватывать Вселенную, просто у него было очень много свободного времени и сумасшедших идей. И вот он создал этот мир, где мутанты-черепахи обучаются ниндзюцу и воюют за справедливость, и сам выбрал для себя роль злого межпланетного гения. Но для него это что-то вроде сафари-парка.
- То есть мы не существуем? – озвучил общий вопрос Лео.
- Существуете. В реальности, созданной Кренгом, - ответил Ороку, - короче – это как параллельный мир.
- А наш учитель, Эйприл, да и ты сам? В реальном мире вы все кто?
- В реальном мире я мертв, - тихо, словно с усилием, проговорил Сплинтер, - а он – мафиози, которого считают мертвым.
- Вы знали об этом, учитель?
- Я догадывался, что мастер-ниндзя не может вести себя как дурачок, если у него нет на это достаточной причины.
Ороку кивнул. – Кренг спас мне жизнь, - коротко ответил он, - но я свой счет оплатил и закрыл.
- А я? – услышали они вопрос Эйприл, - почему я вас всех вижу и чувствую?
- Потому что ты немного ребенок в душе, дитя мое, - проговорил Сплинтер, - Ты и подобные тебе могут делать ткань реальности очень тонкой. Но таких как ты мало... Поэтому тебе будет трудно с ним, - человек-крыса кивнул головой в сторону Ороку. В глазах синоби вспыхнул гнев.
Эйприл села с ним рядом и успокаивающе обняла за плечи. – Это ему будет со мной трудно, - ухмыльнулась она, - особенно если...
Вдруг лицо ее приняло бледно-зеленый оттенок. Она бросила гневный взгляд на вносящего аппетитно пахнущую пиццу Микеланджело и, зажав рот рукой, пулей вылетела в сторону туалета.
- Эйприл тошнит от пиццы? – Микеланджело, смертельно обиженный, никак не мог поверить своим глазам.
- Я читал, - начал Лео, - что женщин тошнит, когда они готовятся стать...
- Леонардо! – строго прервал его Сплинтер.
- Ее тошнит от Шредхеда, - трагическим громким шепотом проинформировал Микеланджело Дон.
И все пятеро как-то очень пристально уставились на Ороку. Сейчас мастер-ниндзя имел бледный вид и явно стремился слиться с обивкой дивана, на котором сидел.
- Может, отравление? – слабо веря в это, предположил он, почти умоляюще глядя на дверь, за которой скрылась Эйприл.
Овари дэс ё!!!! В смысле - конец, таки да. Вот теперь ловим тапки